10.42
Я выгрузил из машины свой сухпаек и заметил, что одна из упаковок порвана. В воздухе распространился знакомый запах, и я вспомнил, сколько его съел на станции в Арабском заливе, во время позорного назначения на «землю». Там я его ненавидел. Все время было чертовски жарко. И пребывание на корабле не улучшало моего самочувствия.
Это было, когда я проходил срочную. Я проверил свои батареи, индикаторы всех шести горели зеленым. Вспомнил Брайса, и нашу выгодную сделку, в результате которой получил эти старые лодочные батареи.
Раньше, когда подлодки были не ядерными, а дизельными, они работали от батарей, когда находились под водой, а, после всплытия на поверхность, батареи заряжались дизельным генератором. Некоторые страны по-прежнему используют старые дизельные подлодки. Думаю, это хорошая мысль, однако, заряжать их солнечными батареями гораздо дольше, десять часов вместо трех. Хотя, солнце-то бесплатное.
Скучаю по сестренкам, Дженни и Мэнди. С тех пор, как поступил на службу, виделся с ними не часто. Они наверно переросли уже меня. Звонил в дом отца и поговорил с Дженни, младшей. Она еще не отошла ото сна, когда я позвонил. Раньше, когда она была маленькой, я часто дразнил ее. Как же я люблю эту маленькую чертовку с характером. Мэнди снова живет дома, пока не встанет на ноги. Мэнди никогда не была той, с кем можно поболтать по душам. Хотелось бы все изменить, или в детстве нам надо было быть ближе.
Нужно почистить винтовки. Особенно мою CAR-15, а то она очень грязная. Заодно можно почистить пистолеты. Раз уж я этим занялся, неплохо было бы прикупить пару сотен патронов для карабина, тем более что они дешевые. Терпеть не могу мародеров, так что в случае чего, хочу быть наготове.
14.36
Начинаю уже беспокоиться. Центр по контролю заболеваний в Атланте сообщил о случае «заболевания» в военно-морском госпитале в Бетесде, Мэриленд. Поскольку здесь нет коммунистов, замалчивающих новости, репортаж вышел в эфир. Видимо эта болезнь лишает жертву некоторых двигательных функций, а также становится причиной ее неадекватного поведения. Я позвонил в эскадрилью, чтобы задать несколько вопросов. Мне сказали, что возможно мы отправимся в понедельник, так чтобы министерство обороны могло оценить уровень угрозы военнослужащим в США.
Мать тоже позвонила насчет сюжета в новостях и сказала, что именно в военно-морской госпиталь в Бетесде отвезли Кэннеди после покушения. Я посмеялся над маминой теорией заговора, сказал ей присматривать за мужем (моим отчимом), и избегать поездок в город, если хватает запасов. Съездил в местный продовольственный магазин, чтобы прикупить припасов, и, приобрел тысячу патронов для карабина. Пришлось помотаться по разным лавкам, чтобы купить их. Нигде не хотели продавать такое количество одновременно. Наверное, это какой-то неизвестный мне либеральный закон породил такую волокиту, или озабоченный владелец оружейной лавки приберегал немного для себя и старался одновременно угодить своим клиентам.
Почти вышел за дверь, как позвонили и приказали надеть униформу и явиться в эскадрилью. Продолжение следует.
19.12
Только что вернулся со сборов на базе эскадрильи. Немного обеспокоен. Нам сообщили, что завтра, в воскресенье, нас ждет важная миссия. Вероятно, нам придется произвести разведывательный полет над Атлантой, а именно над Декейтером, штат Джорджия. Мы должны будем сосредоточиться на определенном районе, рядом с Центром контроля заболеваний в Атланте. Ничего серьезного, нам просто приказали убедить федеральных агентов из Вашингтона, что этот Центр ничего не скрывает. Обычная сигнальная и фоторазведка.
Напомнило мне то время, когда я слушал телефонную болтовню своей бывшей подружки во время моих тренировочных полетов над Сан-Антонио. Люблю эту технику, потому что она сэкономила мне кучу денег и времени с этой женщиной. А еще в новостях, одна журналистка очень уж разорялась, что в Бетесде офицер по связям с общественностью не пустил прессу в госпиталь задать вопросы персоналу. О’рейли спрашивала, — Что вы от нас скрываете? Молоденький офицер не сдавался, и утверждал, что ради безопасности журналистского же корпуса доступ посторонних в госпиталь воспрещен, и что это не муниципальная собственность, а военный госпиталь правительства США. Странно, что офицер столь невысокого ранга дает подобные интервью.
11 января
19.44
Не знаю уже, что и думать. Были на базе, в 8.16 утра послали шпионить за нашим собственным правительством (ЦКЗ). Стали настраивать аппаратуру для перехвата всех телефонных (спутниковых и наземных) входящих и исходящих звонков, а также передаваемых данных из ЦКЗ. Кое-чему из услышанного верю с трудом. На борту был один агент ФБР, что уже очень необычно для данной ситуации. Во время инструктажа перед вылетом он сообщил, что формально использование военных в официальных миссиях на территории США запрещено.
Официально этот агент должен был быть командиром самолета, чтобы не допустить с нашей стороны незаконных действий на территории США. Мы принимали прерывистые сообщения между разными корпусами ЦКЗ о том, что вирус трудно сдерживать, и что директор ЦКЗ очень не хочет предстать перед президентом в плохом свете. Они скрывали эту проблему изо всех сил и пользовались секретными средствами связи (телефонами ССС), но Агентство национальной безопасности немного помогло нам, так что взломать код для нас было раз плюнуть.
Говорили, что один из инфицированных в приступе бешенства укусил медбрата, когда тот пытался его покормить. Тогда его пристегнули ремнями к кровати, а в рот вставили специальный кляп. С медбратом тоже не все в порядке, у него началась лихорадка. Еще голос из ЦКЗ сказал, — Джим (так звали человека на другом конце провода), ты не поверишь показателям состояния того инфицированного. Джим сказал, — Что ты имеешь в виду? Можешь прочитать мне заключение? Голос из ЦКЗ, — Нет, нет, только не по телефону.