На стене в лавке подарков была большая карта Соединенных Штатов. Без подробностей, только реки, границы штатов и крупные города. Я снял карту со стены, и мы подробно ее изучили. Мои эгоистичные мотивы взяли верх, и я предложил отправиться на лодке вдоль берега, добраться до реки Миссури и найти там подходящее место (поближе к родителям). Это одно мнение. Уильям предложил пойти по суше, во избежание катастрофы, вызванной механической поломкой лодки. Джон предложил обогнуть на лодке южную Флориду и направиться к Багамам.
Все улыбнулись этой идее, но разговор опять вернулся к ограниченному запасу продовольствия и необходимости делать вылазки за запасами. Пока мы в безопасности, так как во время рыбалки или поездок за припасами мы шумом двигателя увлекали тварей в другие части острова. Но это не может продолжаться вечно. Нам нужно более постоянное место для жизни.
Вечером мы все вместе для поддержания боевого духа играли в покер. У Лауры, Аннабеллы и плюшевого медвежонка «Топтыжки» были другие планы. Они играли в «домики».
18 марта
21.48
Последние несколько дней назад мы питались одной рыбой. На одной лодке у пристани я нашел пропановую плитку, и, наконец, поджарил немного мяса. Сейчас еда стала разнообразней. Сегодня мы с Уильямом делали вылазку на остров. Мы прошлись на «Багама Маме» на запад вдоль побережья острова, чтобы найти хоть какой-то еды. Если верить карте, остров Матагорда примерно 25 миль в длину и 2–3 мили в ширину. Я придумал соорудить какое-нибудь звуковое устройство как для отвлечения этих тварей, так для привлечения их к определенной точке на острове, пока мы с Уильямом будем изучать остальную его часть. Джон работает над этой идеей.
Сегодня мы с Уильямом нашли кое-что интересное. Нам пришлось пройти десять миль вдоль берега, когда на суше, за деревьями, мы увидели нечто. Что-то похожее на башню. Подойдя ближе, мы поняли, что это маяк. Это была большая черная башня, поднимающаяся на полторы сотни футов ввысь с большой стеклянной комнатой наверху. У подножья башни, похоже, стоял домик смотрителя. Укромное местечко. Вот только не пройдет и пары часов, как звук нашего мотора приведет сюда тварей.
Мы бросили якорь в десяти футах от суши. Я спрыгнул на мель. Воды по лодыжку. Тепло. Местность более дикая, чем рядом с пристанью. С одной стороны, меньше живого населения — меньше мертвого населения. С другой, деревья мешали круговому обзору с маяка.
За последние несколько дней Уильям довольно сносно научился обращаться с ружьем. У него осталось 700 патронов 22 калибра, у меня всего 450 223-его (я тоже немного попрактиковался в стрельбе по мишеням). Мы подползли к окружавшему маяк леску. Тут мы услышали какой-то стук. Чем ближе мы подходили к строению, тем громче был стук. Это был непрерывный, равномерный стук, хотя никакой нежити по-прежнему не наблюдалось. Мы оказались на чистом участке. Маяк, похоже, очень старый. Когда-то он был покрашен блестящей черной краской, но за годы соленый ветер и дождь сделали свое дело. Дом, прилегавший к подножию маяка, выглядел более современно. Двор порос трехмесячной травой и сорняками. Удары доносились явно со стороны маяка.
Мы подошли поближе. Я подал Уильяму сигнал проверить фланг, чтобы избежать возможного нападения с тыла. Бам… Бам… Бам… Удары не смолкали. Похоже было на тиканье секундной стрелки на часах. Мы с Уильямом обошли маяк с домом по периметру. Источник стука явно находился внутри. Дверь в подвал, расположенная на задней стороне дома, сотрясалась при каждом доносившемся изнутри ударе. Я не уверен на сто процентов, но догадываюсь, что там такое.
Знаю, что дверь заперта (что самое странное, снаружи), и что бы там внутри не находилось, оно пробудет там, пока не сгниют дверные петли либо пока я не выпущу его. Мы подошли к входной двери дома. Она не была заперта, но окна были заколочены досками, что мне было совершенно непонятно. Я осторожно повернул ручку и распахнул дверь. Мы оба отпрыгнули назад, держа оружие наготове. Наверно, мы выглядели нелепо.
В доме пахло разлагающейся плотью. Это плохо. Я уже хотел послать все к черту и питаться до конца жизни одной рыбой, но я здесь, и нам всем нужна еда и припасы. Пол этого морского жилища был деревянный и очень старый. Каждый скрип звучал как раскат грома. Мы были в гостиной. Я прошептал Уильяму, — Думаешь, в доме есть дверь в подвал? Он не был в этом уверен. Надеюсь, что двери в подвал здесь нет. На полу я сразу заметил засохшую кровь. Она вела в коридор. Везде виднелись отпечатки рук, будто кто-то или что-то ползло по коридору.
Я пошел первым, Уильям за мной. Завернув за угол в направлении холла, я заметил, что кровавый след поворачивает в комнату, похожую на спальню. Я пошел по следу. Сердце колотилось от страха, по спине струился пот. Кровавый след привел меня к двери. Дверь заперта. Кровавые отпечатки покрывали всю ее нижнюю часть. Я прислушался и потянулся к ручке. Ни звука. Я тихо повернул ручку и приоткрыл дверь на дюйм, в ноздри ударил запах гнили. На кровати заметил чьи-то ноги в грязных джинсах. Зашел. То, что я увидел, оказалось человеческими останками. Клетчатая рубашка и джинсы были залиты запекшейся кровью, верхняя часть головы отсутствовала. В ранах копошились личинки, кожа буквально шевелилась от ползающих под ней червей.
На груди лежал охотничий дробовик двенадцатого калибра. Вытаскивая его из гниющей руки, я заметил пожелтевший лист бумаги, исписанный черными чернилами…
...12 февраля.
Дорогая моя Клаудия!